Мне для счастья так немного надо:

Только иногда твой голос слышать.

Ты шепни дыханья ветра тише –

Я другой не попрошу награды. 

 

Только знать, что ты живешь, ты рядом,

Что одна с тобой у нас береза,

Что и ты рассвету так же рада,

По ночам нам светят те же звезды. 

 

Иногда, позволь, твоей тропинкой

Я пройду, цветов я не помну,

Только к самой тоненькой былинке

Я губами жаркими прильну. 

 

По росе твой след, что еле виден

Мне дороже золота всех Индий. 

 

Владимир Крайнов. - Хрустальная грусть. ...  

 

 

Все возвращается, и все земное было.

Все так же мерно плещет океан,

И облака такие ж в небе плыли,

Весь этот мир нам не сегодня дан. 

 

Не в первый раз страданьем и любовью

Горят глаза, дыханье говорит,

Что нас ничто не разлучит с тобою

Пока нас смерть с тобой не разлучит. 

 

Но почему тогда сказать так трудно,

Что только ты мне суждена Судьбой?

Я лишь молчу, бледнею пред тобой

И все надеюсь, что случится чудо. 

 

Любимая, коль есть в тебе любовь

Не верь словам, глаза правдивей слов. 

Становится яснее с каждым днем:

То, что ушло, уж не вернется снова,

И то, так и не сказанное слово,

Не отзовется вешним соловьем. 

 

Дни трепетных надежд, сомнений...

Воспоминанье сердце вновь щемит.

Все пролетело, буря отшумит,

Зачем же звать несбывшегося тени? 

 

Зачем взывать к безмолвным небесам,

Корить свой рок, бросать судьбе упреки –

Она не внемлет нашим голосам. 

 

Здесь ни к чему словесные потоки,

Судьба живет по собственным часам...

Но, милая, зачем ты так жестока? 

Не присягну в любви я вечной –

Ничто не вечно под Луной,

Мы не бессмертны, мы – конечны,

Пока живу я будешь ты со мной. 

 

Есть лишь одна божественная сила,

И перед ней склоняютcя века –

Поэзия, что славит образ милый,

Поет любовь, чиста и высока. 

 

С веками принимая вечный бой,

Наш век переживут скупые строки.

Их прочитав, потомок наш далекий

В благоговении склонится пред тобой. 

 

Пускай исчезну я в пучине лет,

Бессмертен будет твой нетленный свет. 

С тех пор, как светлый Феб в движеньи

Обходит мир с востока на закат,

Он не встречал, сиянием объят,

Создания природы совершенней. 

 

В полночный час царя над всей вселенной,

Мир заливая плавким серебром,

Ложась на травы трепетным ковром,

Такой красы не видела Селена. 

 

В тебе слились и дня и ночи силы,

И молодость, и ум, и красота.

Как свет звезды ты девственно чиста,

В своих глазах свет солнца отразила. 

 

Но, образом богинь напоминая,

Из всех людей ты самая земная. 

Если я скажу: «Едва родившись,

Были мы назначены судьбой

Друг для друга, и судьба свершилась...» -

Буду я нечестен пред тобой. 

 

Мы могли с тобой не повстречаться,

Но мы встретились. Восславлю этот миг!

Он отмечен божества печатью.

Знаю я, что нас соединив, 

 

Нас судьба разъединит жестоко,

Оставляя в сердце только боль,

Светлый миг, что свел меня с тобой,

Обернется черным тяжким роком. 

 

Пусть судьба по свету нас размечет –

Славлю светлый миг нежданной встречи! 

Сколько раз о любви было cпето,

О кудрях, о красе милых глаз.

Ты позволь мне строкою сонета

Вновь пропеть о любви в первый раз. 

 

Менестрели, бродяги, поэты –

Нескончаема песня лилась.

Ожидания, слезы, обеты –

Неужели все было до нас? 

 

В мире, радостной песней объятом,

Среди гор, и лесов, и полей

Мы с тобою рождались стократно,

Не родившись еще на земле. 

 

Никогда мы с тобой не исчезнем,

Если будет звучать эта песня! 

Да, наши встречи мимолетны,

А ожиданье дольше встреч,

И снег лежит на зябких окнах,

И лето нелегко сберечь. 

 

И с каждым днем слабей надежды,

Прошедших дней далекий свет

Бледнеет в памяти, как снежный

Бледнеет, растворяясь след. 

 

Но сердце бредит лишь тобой,

В нем до сих пор воспоминанья

Живут и борятся с судьбой. 

 

Но лишь одной, тебе одной

Все думы, чаянья, желанья,

И серенады в час ночной. 

Мне говорят: «Все к лучшему, забудь...».

Возможно, это так, но все же,

Мне боль все таже ночью сердце гложет,

И те же чувства мне сжимают грудь. 

 

Понять легко, не так легко забыть...

Забыть о днях счастливых, долгожданных,

О чувствах искренних, неведомых и странных,

Забыть о прошлом, и счастливым быть. 

 

Под бледным светом пасмурного дня,

В часы ночных тяжелых сновидений,

Все вновь и вновь тревожат и манят

Незваные несбывшегося тени. 

 

Не утолит мираж, дрожащий в небе,

Томящегося без питья и хлеба! 

И радость и печаль слились в одном,

Отныне я с трудом их различаю.

Часы веселья провожу в печали,

И радуюсь, когда грустят кругом. 

 

Не сплю до полночи и более, мечтаю,

Рой образов кружится надо мной,

Часы до встречи будущей считаю, 

 

И в облаках фантазии витаю,

Пишу сонеты для тебя одной,

Хоть ты сонетов этих не читаешь... 

 

Твой образ создаёт воображенье,

А сердце вновь и вновь находит в нем

И радость и печаль – так днем осенним

Встречается день летний с зимним днем. 

 

Неужто все, что было, было сном,

Фантазии безудержной рожденьем,

И все исчезнет, будто наважденье

Пред новым, разгорающимся днем? 

 

Что принесет он, этот новый день?

Поток сомнений и упреков новых,

И объяснений, ранее готовых,

И недомолвок мертвенную тень. 

 

Но, может быть, еще не поздно,

Грядущий день дыханием весны

Зажжет опять предутренние звезды

И возродит угаснувшие сны? 

 

Я новый день с волнением встречаю,

Но нет тебя – и день и сон печальны. 

 

Превратности любви (Цикл сонетов)

ристиан Мамфорд (Kristian Mumford) - австралийский профессиональный художник. Родился в 1980 году. Имеет художественное образование (получил степень в области ландшафтной архитектуры) и учился живописи у мастера акварели, Джозефа Збуквика, но считает себя самоучкой. На данный момент провёл несколько персональных и принял участие во множестве коллективных выставок. В своем активе имеет 14 национальных и международных наград. Мамфорд черпает вдохновение из произведений классических мастеров, в том числе, сэра Ханса Хейсена, Вильяма-Адольфа Бугро и Джона Сингера Сарджента; а также современных живущих художников, Джи Чена и Джереми Липкинга. В настоящее время он живёт и работает, постоянно перемещаясь между Новым Южным Уэльсом и Викторией, Австралия, а летом уезжает на полуостров Флоро, имеющий большую береговую линию и горы, где селится у подножия хребта и рисует пейзажи, умело подчёркивая тёплую романтическую красоту Южной Австралии, что сделало Мамфорда не только один из самых коллекционируемых молодых художников Австралии, вдыхающим новую жизнь в фигуративную и пейзажную традиции.

Kristian Mumford