Ты мужчина, тебе не понять

Безысходность пустых ожиданий.

Только женщина может так ждать,

Отстраняясь от прежних страданий.

 

Сколько их – неудавшихся встреч,

Вечеров, ускользающих мимо…

Вот опять – при мерцании свеч

Я одна, это больно, любимый…

 

Пусть играет всю ночь саксофон

В опустевшей внезапно квартире,

Я под музыки сладостный стон

Все забвенью предам в этом мире.

 

Не считай слишком сильной меня,

От той, прежней, немного осталось – 

Лишь во взгляде подобье огня,

А еще пустота и усталость…

Самый младший сын Испаноязычных родителей, Мигель Мартинес родился и живет в городе Таос, штат Нью-Мексико, с 1951 года. Он обнаружил, что его интерес к искусству во время средней школы, где он наслаждался его практический опыт работы с красками, глины и других средств массовой информации. Позже, став успешным дизайнером ювелирных изделий, он обратился к живописи, которая, по его мнению, будет более полно выражать то, что он хотел сказать в своем искусстве. Он полностью посвятил себя изучению этой дисциплины, проведя пять лет, работая с несколькими выдающимися артистами Нью-Мексико, включая RC Gorman, Ray Vinella и Frank Howell. Кроме того, на раннем этапе он был вдохновлен Мексиканскими художниками Риверой и Зунигой за их изображение достоинства простых людей, и он восхищался произведениями Модильяни, наполненными мощными и пронзительными человеческими эмоциями. Он знал, что это те послания, которые волнуют его душу и ждут, когда его раскрасят.

 

Еще в начале двадцатых Мигель нашел стиль, который стал его подписью и признан во всем мире. Тронутый глубоким уважением и восхищением, он начал серию больших лиц женщин, расширяя и стилизуя глаза, и наделил их тайной призрачных и провокационных выражений. Он создал их в атмосфере повседневной жизни, давая им голос, который чрезмерно доказал, что он говорит сердцам всеобщего последователя.

 

После почти двадцати лет эта серия продолжается, хотя Мигель говорит: "женщины изменились со временем, и я тоже изменился. В моих путешествиях по миру, женщины, с которыми я столкнулся, все нашли свой путь в моих картинах. Каждое лицо, которое я рисую, для меня имеет свою индивидуальность. Но я с самого начала чувствую, что все они разделили общую связь—их ценности, их характер—вещи, почти забытые в нашей повседневной жизни. Эти женщины прямолинейны, сильны, но нежны, гордятся тем, кто они есть. Им нечего скрывать.”