Женщин некрасивых не бывает. Женщина - есть символ красоты. Просто маску в жизни надевает. Маску "грусти", "слёз", и "пустоты". В каждой есть своё очарование, Чувств,страстей бушующий вулкан. Им необходимо лишь внимание, Чтобы маски той сорвать капкан. Женщина, как спящая принцесса, Первый сладкий поцелуй свой ждёт. Женщина, как непрочитанная пьеса. Для того она,кто с нежностью прочтёт. Стоит ей почувствовать всплеск ласки, И увидеть взгляд желанных глаз, И она, как Золушка из сказки, Станет королевою для вас. Женщин некрасивых не бывает. Женщина, как аленький цветок. И, пока любовь в душе пылает, Расцветает каждый лепесток. Женщина прекрасна своей тайной, И сама себя не в силах разгадать. Ей необходимо быть желанной, Так же страстно, как и обладать. Ей необходимы уважение, Мир романтики,чувств смелых ураган. А в ответ она подарит наслаждение И любви бездонный океан!!! ИЗ ИНЕТА ЕМ

 

 

Ежедневное чудо - не чудо Ежедневное горе - не горе. Настоящее горе другое. И о нем говорить не хочу я. Ежедневные блестки - как ветошь. Ежедневная ноша не давит. В ежедневные слезы не веришь Не тревожит. Надоедает. Лжет язык в ежедневном застолье. Бесконечные вопли писклявы. Постоянные вздохи - не вздохи Ежедневные клятвы - не клятвы. Ежедневная ссора - не ссора... Но, над спелой росой нависая, вдруг встает ежедневное солнце. Ошарашивая. Потрясая. Ежедневной земли не убудет... И шепчу я, охрипнув от песен: пусть любовь ежедневною будет. Ежедневной, как хлеб. Если есть он.       Роберт Рождественский     рамочки от Ларки

 

Я в восемнадцать лет в тебя влюбился, И твой отказ услышал голову склоня, Скажи мне: Кто твоей любви тогда добился? НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?   Я бегал за тобой, я жил надеясь, Не замечал я ночи и не ведал дня, Послушай девушка, скажи :  Куда ты делась? НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?   Женился я и подрастают дети. И у тебя свой дом, семья, родня. Скажи: А помнишь ли тот юношеский ветер? НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?   Стареет память отдыха не зная, Года летят быстрее доброго коня, О восемнадцатой весне я вспоминаю, НЕЗАБЫВАЕМАЯ, помнишь ли меня?   Расул Гамзатов   рамочки от Ларки

 

Я на днях, поднимая русалочью тему у Бальмонта, обещал вернуться к непонятому многими и затёртому в своё время Валей изумительному сонетному венку мага "Золотой обруч". Впервые серьёзно обратил я на буколистические мотивы в поэзии мага любви после его посвящения Бунину, открывшему для меня поэзию "серебряных", после чего я с Бальмонтом "пропал для Бунина и других моих кумиров того времени на целых два года. Но читал тогда его бессистемно и мимо таких шедевров как "Золотой обруч" пролетел на восторженной волне открытий, почти не остановившись. И лишь вернувшись в творчестве "серебряных" к уникальным сонетам этой славной плеяды России и знаменитого письма Батюшкова здесь, я неконец опомнился. Да что же это я?! Ладно Брюсов, признавая гениальность Бальмонта и помогая ему в сложнейшем издательском деле, но одновременно завидуя так чисто, как могут только гении, огорчённо писал в 1910-м году, что Бальмонт исписался и в 1920 году "не заметил" этого вот шедевра, вторили Брюсову Цветаева и ни к селу, ни в Красную армию, напиливший на себя тогу академика Мандельштам. Но я-то, я!!!... Зато каковой была эта новая встреча, которую я прятал от вас более 3-х лет. И дотягивал в семье до арийскокого 15-лети летия мальчиков, только после которого нормальный мужик может уйти от нелюбимой женщины по своим делам, опекая мальчиков духовно, что я и сделал отправившись на Нижегородчину и найдя там пушкинскую Русь...и снова Бальмонта. Больше мы с той славной поры с ним в буколистической теме и поэме осени, не уступающей на мой взгляд Болдинской осени Пушкина, не расставались, а побывав в Болдино перед второй смертью (я даже об этом притчу написал), я всерьёз занялся венком "Золотой обруч", где осень, природа и лебединая песня ведавшего свою судьбу мага слились в потрясающем гимне. О вселенском арийском размахе задумки говорит уже посвящение.

И, восставши, Заратустра
Услыхал, что гром уходит,
Увидал на небе синем
Семицветную дугу, -
Увидал под склоном горным
Нивы, пастбища и дом свой,
Услыхал в древесной чаще
Звонкий голос соловья.

Вникайте в мудрость величайшего из арийских пророков Заратустры, пока я бережно выношу первый венок на ваше обозрение. Он мне очень дорог, этот феерический запев!

Красивы блески царственного злата,
Добытого в горах и руслах рек.
В нем силу солнца понял человек,
В нем страсть, любовь, и бой, и гуд набата.

Чтоб клад достать, утроба тьмы разъята,
Оплот гранита жаждущий рассек.
Подземный Вий, из-под тяжелых век,
Признал и в краткодневном смелом - брата.

Не говори о золоте слегка.
Колдуют долго солнечные чары
По руслам рек и там, где срывны яры.

Власть перстня обручального крепка.
Всесильны желто-алые пожары.
Изыскан огнь осеннего листка.

Константин БАЛЬМОНТ, "Золотой обруч"

Как тут не впомнить арийское отношение к золоту-Солнцу, о которых писал я тут слегка, да вы, помнится достали меня и пришлось немножко подраскрыть тайны, ведущие избранных (и только их!) к арийским солнечным технологиям. Знал о них, безусловно, после посещения Гипербореи и Бальмонт: вчитайтесь в иные смыслы меж его восторженных строк. А я эту тему не оставлю, довольно и того, что к Вию явился за золотом для ариев сам Велес.

а хотелось бы яркой краски.
рядом видеть душу живую.
настоящую без раскраски.
умную,дерзкую,не пустую.
а хотелось бы звонкой речи.
и поступков берущих за сердце.
и конечно красивые плечи.
уводящие в страсть бесконечность.
хорошо когда двое сольются.
полутени и в образ целый.
только рядом все больше бьются.
и не мил как-то свет белый.
только к сердцу надежда жмется.
тихо шепчет, ещё не вечер.
и в тебе скоро жизнь проснется.
ты богами был нынче замечен.

А может просто встать с другой ноги,  И вместо кофе взять и выпить соку...  И повернуть свои привычные шаги  В ту сторону, где будет больше проку...    И в этот день проделать всё не так:  Поставить от конца к началу числа,  И самый незначительный пустяк  Наполнить добрым и высоким смыслом.    И сделать то, чего никто не ждёт,  И рассмеяться там, где столько плакал,  И чувство безнадёжности пройдёт,  И солнце встанет там, где дождик капал.    Из круга, заведённого судьбой,  Возьми и выпрыгни на станции безвестной...  Ты удивишься - мир совсем иной,  И неожиданнее жизнь, и интересней.   Автор:  Н. Черных

 

Почти два года трепетной печали…
Сомнений дым, гаданий суета…
В итоге нас пред Богом обвенчали…
И, кажется, сбылась двоих мечта…

Потом прошло ещё четыре года…
Ты знаешь, я судьбу благодарю,
Что чувства под охраной небосвода,
А мы вдвоём… и я тебя люблю…

Нас быт хотел прибрать к рукам, не зная,
Что искренность с доверием, как щит…
И побеждает всё любовь такая…
Наш брак без швов, а значит, не трещит…

И знаешь, «брак» не то, наверно, слово…
Скорее, это наш с тобою МИР,
Где я за этот мир на всё готова,
Ведь я счастливей всех на свете Ир…

А помнишь, мы тайком с тобой встречались
И растворялись в наших небесах…
Мы оба продолжения боялись,
Старались так держать себя в руках,

Но всё равно смыкались наши руки,
Сливались губы, души и тела…
А после… долго маялись в разлуке,
Но нас судьба не просто так свела…

И если бы мы разум не уняли
С подсказками «…Не правильно, нельзя…»,
Мы б никогда с тобою не узнали,
Что значит – настоящая семья…

И я теперь тебе готовлю ужин…
Узнав шаги, бегу встречать к дверям…
А я тебя всегда считала мужем,
С тех пор как Бог назначил встречу нам…

И ты, любимый, часто вспоминаешь,
Как долго не могли найти ответ…
Но ты теперь счастливый засыпаешь,
И к нам приходит наш с тобой рассвет…

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

Люблю в весне разливы аромата,
Веселая, она не хочет тьмы,
Секирой льдяной сшибла рог с зимы,
Поет, хоть от сугробов даль горбата.

И рухнула - из льда и снега хата,
Просыпан снег последний из сумы,
Ручьи бегут на праздник кутерьмы,
И рой сорок стрекочет воровато.

От всей земли, из каждого куска,
Дыханье разогретой жадной хоти.
Путь к радости - на каждом повороте.

С Егорья доходи до семика.
В русальных торжествах святыня плоти.
Весна, как степь, светла и широка.

Константин БАЛЬМОНТ, "Золотой обруч"

Помнится, устроили мы Вале преизрядную трёпку. В тот раз в числе прочих хамств - за Волошина, венок которого прорвался к широкому читателю только с 7-го раза. А ныне вот мается Бальмонт с своим сакральным чудом "Золотого обруча", что меня совершенно не трогает ныне. Сегодня пятая попытка вынести его на широкий народ, но само удовольствие работы с таким дивным материалом заставляет полностью позабыть всё и уйти с вами в страну прекрасного, тем более, что маг смыслов, чародействуя, зовёт нас не иначе как в весну. Нисколько не смущаясь, что вчера была у него золотая, как его "Обруч", осень.
Вот и свою "Русалочью любовь" выписал он трогательно именно "с Егорья до семика". И напрасно акмеисты и футуристы пытались похоронить сонет и сонетные венки Его Величества Символа под "новаторским" шумом и грохотом лестничек и скорбным кокаиновым завыванием "городского романса". Символисты возродили грандиозный пласт античной культуры, и благодаря им сонет остался недосягаемой вершиной в творчестве "серебряных" титанов. Валерий Брюсов считал сонет образцом, идеальной формой поэтического произведения вообще. Раздел «Сонеты» заключал первую послереволюционную книгу его «Последние мечты». Сквозь грохот агиток и "Окон РОСТА" раннего совка Брюсов обращался к сонету во все периоды блестящего своего творчества, которое стало абразивным кругом для многих поэтов. Также он известен как поэт-переводчик сонетов Шекспира.
Ну а Бальмонт, "похороненный" тем же Брюсовым в 1910 году, хоть тот будет помогать магу много и долго до самого расставания эмиграции, просто вспыхнул такими венками,...один из которых сейчас перед вами. Наслаждайтесь магической весной среди...весны.
Такие они - "серебряные".

Весна, как степь, светла и широка.
Всегда, веснуя, дух наш весь веселье.
Весна - от солнца данное нам зелье.
Весна равняет с богом червяка.

Ко взору взор, к руке идет рука.
В веснянке - хмель, в весеннике - похмелье.
Кто полюбил, тот принял ожерелье,
Где жемчуг - солнцелунные века.

О, стебель мая с завязью июня,
С июльской чашей мака! Жаркий сказ.
Весна и лето, как люблю я вас.

Но мил мне также лёт бесшумный луня.
Весна, как вспышка вещих снов, ярка.
Прекрасней осень. Смерть душе близка.

Константин БАЛЬМОНТ, "Золотой обруч"

Очередной "Золотой обруч" попал в жернова Вали Шрека, но не о нём сегодня и вообще весенняя сказка любви с мягким переходом в осень только последней волшебной строкой. И в ней уже таится намёк на сакральность. Эзотерикой пропитан весь венок, но пожалуй начало таится именно в ключике этого венка, олицетворяещего не только плавный, но и мгновенный переход в другое измерение. Не случайно в алхимии, трансмутирующей не только материю, но и время (и у гностиков), существует такой известный символ, как змей, кусающий собственный хвост. Он носит название Уроборос. Ключ к пониманию символа связан с идеей времени - ход времени сопровождается разрушением, поскольку прошлое как будто безвозвратно теряется, то есть время пожирает само себя. А вот как пожирает, сие есть тайна цикличности и мгновенности. Как и в индуизме, змей тут ассоциируется с циклами в жизни человека, в природе и во всей вселенной. В манускриптах алхимиков часто встречается также древняя эмблема, на которой изображен ребенок, рука которого покоится на черепе. Ребенка обвивает змея, свернувшаяся в кольцо и кусающая свой хвост. Эзотерический Уроборос заключает в магический круг два символа крайних полярностей: сотворенного мира - ребенка - и символ смерти - череп. Взятая как единое целое, эта эмблема может быть истолкована так: «В моем начале заложен мой конец».
Как это созвучно с венком сонетов! Мы пока у серединных сонетов, но как Бальмонт умеет передать парой слов энергию ожидания необычного, тайного, волшебно-прекрасного. Уж казалось мы насладились и глубоким погружением в осень, и весна взорвала все представления о коло времён, но нет - снова осень намекает узором души на поэтическом полотне "Обруча..." на близость конца и едино начала, составляющих смысл и красоту жизни в обрамлении вечности и босконечности, на тонком эфемерном острие звёздного луча которой - Человек...Не случайна и восточная символика, объединяющая в кольце Уробороса мужское и женское начало. Вот такие тайны, порхая походя над смыслами, дарит нам парящая строка Бальмонта, заключённая в бессмертную красоту сонета, как в драгоценную оправу...