Одно, словно кем-то встревоженный гром, 
С дыханием жизни врывается в дом, 
Смеется, у горла трепещет, 
И кружится, и рукоплещет. 

Другое, в полночной родясь в тишине, 
Не знаю откуда крадется ко мне, 
Из зеркала смотрит пустого 
И что-то бормочет сурово. 

А есть и такие: средь белого дня, 
Как будто почти что не видя меня, 
Струятся по белой бумаге, 
Как чистый источник в овраге. 

А вот еще: тайное бродит вокруг - 
Не звук и не цвет, не цвет и не звук. - 
Гранится, меняется, вьется, 
А в руки живым не дается. 

Но это!.. По капельке выпило кровь, 
Как в юности злая девчонка - любовь, 
И, мне не сказавши ни слова, 
Безмолвием сделалось снова. 

И я не знавала жесточе беды. 
Ушло, и его протянулись следы 
К какому-то крайнему краю, 
А я без него... умираю.

Любовь всех раньше станет смертным прахом.

Смирится гордость, и умолкнет лесть.

Отчаянье, приправленное страхом,

Почти что невозможно перенесть.

Любовь покоряет обманно,

Напевом простым, неискусным.

Еще так недавно-странно

Ты не был седым и грустным.

И когда она улыбалась

В садах твоих, в доме, в поле,

Повсюду тебе казалось,

Что вольный ты и на воле.

Был светел ты, взятый ею

И пивший ее отравы.

Ведь звезды были крупнее,

Ведь пахли иначе травы,

Осенние травы.

Анна Ахматова

1911 год

Пока не свалюсь под забором
И ветер меня не добьет,
Мечта о спасении скором
Меня, как проклятие, жжет.

Упрямая, жду, что случится,
Как в песне случится со мной,
Уверенно в дверь постучится
И, прежний, веселый, дневной,

Войдет он и скажет: «Довольно,
Ты видишь, я тоже простил».
Не будет ни страшно, ни больно.
Ни роз, ни архангельских сил.

Затем и в беспамятстве смуты
Я сердце мое берегу,
Что смерти без этой минуты
Представить себе не могу.
 

Анна Ахматова

1921 

Я улыбаться перестала,
Морозный ветер губы студит,
Одной надеждой меньше стало,
Одною песней больше будет.
И эту песню я невольно
Отдам на смех и поруганье,
Затем, что нестерпимо больно
Душе любовное молчанье.

Анна Ахматова

1915 год